Детство. В людях. Мои университеты
Скорость:
22:55
01. Детство
28:51
02. Детство
38:20
03. Детство
28:56
04. Детство
31:18
05. Детство
16:56
06. Детство
28:26
07. Детство
32:31
08. Детство
35:14
09. Детство
42:38
10. Детство
41:13
11. Детство
49:09
12. Детство
33:42
13. Детство
36:21
14. В людях
31:36
15. В людях
23:45
16. В людях
56:52
17. В людях
29:06
18. В людях
20:29
19. В людях
33:08
20. В людях
32:28
21. В людях
33:17
22. В людях
41:26
23. В людях
36:36
24. В людях
48:17
25. В людях
26:29
26. В людях
30:44
27. В людях
26:11
28. В людях
30:52
29. В людях
31:24
30. В людях
27:21
31. В людях
26:02
32. В людях
29:14
33. В людях
58:34
34. Мои университеты
57:28
35. Мои университеты
58:20
36. Мои университеты
57:11
37. Мои университеты
53:46
38. Мои университеты
Описание
Всё началось рано в детстве, продолжилось «в людях», а грандиозно и драматично завершилось «в университетах»: культовая трилогия Максима Горького!
Автобиографическая трилогия Максима Горького «Детство. В людях. Мои университеты», над которой он работал 10 лет – одно из самых значительных произведений русской реалистической литературы ХХ века. Сам писатель называл ее «той правдой, которую необходимо знать до корня, чтобы с корнем же и выдрать ее из памяти, из души человека, из всей жизни нашей, тяжкой и позорной».
Перед читателем трилогии буквально оживает провинциальная Россия конца XIX – начала ХХ столетия, с ее купеческими дворами и рабочими предместьями, волжскими портами, чередой колоритных персонажей и бесконечной глубиной понимания самой души русского народа, вечно балансирующей на грани между прекрасным и безобразным, между преступлением и святостью.
Автобиографическая трилогия Максима Горького «Детство. В людях. Мои университеты», над которой он работал 10 лет – одно из самых значительных произведений русской реалистической литературы ХХ века. Сам писатель называл ее «той правдой, которую необходимо знать до корня, чтобы с корнем же и выдрать ее из памяти, из души человека, из всей жизни нашей, тяжкой и позорной».
Перед читателем трилогии буквально оживает провинциальная Россия конца XIX – начала ХХ столетия, с ее купеческими дворами и рабочими предместьями, волжскими портами, чередой колоритных персонажей и бесконечной глубиной понимания самой души русского народа, вечно балансирующей на грани между прекрасным и безобразным, между преступлением и святостью.